Холст, масло; 37.7×56.8 см.
Государственная Третьяковская галерея, г. Москва

Холст, масло; 102×159 см.
Государственная Третьяковская галерея, г. Москва

Холст, масло; 33×61 см.
Государственная Третьяковская галерея, г. Москва

Бумага на холсте, масло; 39×53 см.

Холст, масло; 40х54 см.
Государственный Русский музей, г. Санкт-Пететербург

Холст, масло; 81х163 см.
Государственный Русский музей, г. Санкт-Петербург

Холст, масло; 97х181 см.
Государственная Третьяковская галерея, г. Москва

Иллюзия света была его богом, и не было художника, равного ему в достижении этого чуда живописи. Куинджи — художник света», — писал Репин в 1913 году.

В отличие от других пейзажистов своего времени, Архип Куинджи не получил систематического художественного образования, и это, возможно, способствовало самобытности его художественного видения. Со второй половины 70-х годов Куинджи находит ту особую, только ему присущую, декоративную и порой почти иллюзионистическую манеру, которая так полюбилась его современникам.

В это время были созданы его знаменитые картины — «Украинская ночь» (1876), «Березовая роща» (1879), «Лунная ночь на Днепре» (1880).

В 1879 году на седьмой выставке Товарищества передвижных художественных выставок Куинджи показывает ставшую знаменитой «Березовую рощу». Реакция художников и зрителей была единодушной: Куинджи удивил всех необычностью картины.

В «Березовой роще» художник добился декоративного эффекта и этим неведомым еще в русском пейзаже приемом создал образ возвышенного, сверкающего, лучезарного мира. Радостно-томительный солнечный день запечатлен в картине в чистых, звучных красках, блеск которых достигнут контрастным сопоставлением цветов.

Срезав верхним краем картины кроны берез, Куинджи оставляет в центре отдельные, попавшие в поле зрения зеленые ветви. Они рисуются легким узором на фоне более темной зелени дальних деревьев, благодаря чему еще более обостряется ощущение яркого солнечного света. Необычную гармонию придает картине зеленый цвет, проникающий в голубой цвет неба, в белизну березовых стволов, в синеву ручья. Природа кажется недвижной. Она словно зачарована неведомой силой.

Художник преследует одну истину — красоту земного блага, достигаемую им путем обобщения натурных впечатлений. В отсутствии отвлекающих деталей, мелочных частностей рождается изумительно цельное впечатление лика природы, ее редкостной, совершенной красоты.